Содержание
На сайте мажилиса есть почти 1500 страниц документа, который изменит отношения граждан с государством. Разбирать все тонкости нового общественного договора пока нет смысла — велика вероятность, что он вскоре снова изменится. Но наш сайт набросает эскиз и расскажет, кого можно узнать в этом тексте.
Самоотверженно погружаются в дебри юридических формулировок сейчас немногие эксперты. Оно и понятно, работу предстоит сделать титаническую, а выхлоп может быть нулевой. Завтра, 9 апреля, состоится первое чтение Налогового кодекса, которое обязательно изменит текущий вид документа.
Если не сейчас, то потом обсуждать будет поздно. Свобода публичного мнения и без того в немилости — достаточно вспомнить, что от платформы «Открытые НПА» осталось лишь название, документы там теперь публиковать не будут. Интересно что-то конкретное — запрашивайте, ждите, а пока время идёт, всё примут.
К налогам
Айдар Масатбаев, эксперт с огромным опытом работы в налоговых органах, предупредил, что копаться детально сейчас, конечно, не имеет особого смысла, ведь это сырой проект, который будут дорабатывать, но суть его можно обрисовать уже сегодня.
«Не хватает времени у наших общественных деятелей, которые встали на защиту малого бизнеса, на один важный вопрос — налоговое администрирование. Все сейчас сосредоточены на ставках и на пороге необлагаемого оборота по НДС. А вот меры налогового администрирования — такие, как порядок проведения проверок, сроки давности, механизм их приостановки — изменены в худшую сторону. Раньше у нас была почти полная копия российского налогового администрирования. Но теперь всё чаще появляются элементы, которые напрямую заимствованы из российского Налогового кодекса — и, откровенно говоря, не в лучшем виде по сравнению с тем, что было раньше»,
указывает Айдар Масатбаев.
Читайте также: Просто о сложном: что такое НДС и к чему приведёт его повышение?
В самом начале мы хотели разделить вопросы на категории и рассказать, что ждёт физических лиц, предпринимателей, учредителей юридического лица. А ещё хотели разобрать налоги на роскошь, льготы и штрафы.
Но так получится не в полной мере, потому что никто в Казахстане сегодня на эти вопросы ответить не сможет.
«По новому Налоговому кодексу ведётся огромная работа. На сегодняшний день, если не ошибаюсь, уже проведено порядка 35 заседаний рабочих групп. В каждой встрече участвуют более 300 человек. Это представители всех отраслей экономики — образования, науки, сельского хозяйства, недропользования, аграрного сектора, ассоциаций и других направлений. Мы уже рассмотрели более 750 поправок, внесённых депутатами. Правда, большинство из них носят затратный или концептуальный характер — это специфика самого Налогового кодекса, он предполагает значительную финансовую нагрузку. Поэтому такие поправки направлены на рассмотрение в правительство. Мы уже отправили десять блоков заключений. Сейчас ждём ответа — ориентировочно три блока должны вернуться с заключением в ближайшее время. Как только получим официальные ответы, будем принимать окончательные решения и переходить к голосованию», рассказал журналисту наш сайт руководитель рабочей группы, депутат Берик Бейсенгалиев.
Журналистов на мероприятия, где проходит колоссальная работа, не зовут. Хотя, возможно, казахстанцы с интересом бы узнавали, что будет меняться в Налоговом кодексе и почему. По словам Берика Бейсенгалиева, общественное внимание в таких вещах может негативно влиять на работу, и поэтому журналистов решили оставить за дверями.
«Лично из опыта: когда журналисты приходят, рабочая обстановка чуть-чуть меняется, люди начинают смотреть на экран, кто-то начинает больше говорить. А когда журналистов нет, люди просто закрылись и работают, внимание СМИ мешает рабочей обстановке. Я лично как руководитель рабочей группы не хотел бы. Мы потом по результатам скажем. Точно есть категория людей, которые как увидят микрофон, начинают вести себя по-другому, а это не очень хорошо», объяснил Берик Бейсенгалиев.
Абсолютных решений по отмене, введению или даже изменению ключевых пунктов кодекса нет. Рабочая группа ведёт ожесточённые обсуждения. При этом все депутаты против, чтобы опустить порог НДС.
«Скажу честно: 15 миллионов никто из депутатов не поддерживает — однозначно. Предложение депутатов — выше. Уровень разный. Депутаты смотрят не только на порог и повышение ставки, и не только с точки зрения налогоплательщиков. Хотя, конечно, большинство из нас за то, чтобы налогоплательщикам было комфортно. Но мы не должны забывать и о бюджете. А в бюджете — дефицит, вы это хорошо знаете. Минус почти 10 триллионов. Поэтому депутаты стараются найти сбалансированный уровень: чтобы, с одной стороны, не перегрузить бизнес, а с другой — стабилизировать финансовую ситуацию. Именно поэтому предложение правительства в том виде, в каком оно поступило, будет корректироваться. Но оно всё равно будет выше тех уровней, которые были в действующем Налоговом кодексе», сказал Берик Бейсенгалиев.
В подтверждение его слов выступила фракция партии AMANAT. Депутаты настаивают на том, чтобы как минимум в два раза поднять предполагаемый порог НДС в 15 млн тенге. Предложили освободить 19 социально значимых продовольственных товаров, а также книгоиздание, археологию, анимацию, здравоохранение, финансовые услуги, разрешить предпринимателям B2B (бизнес для бизнеса) между собой в специальном налоговом режиме.
«Много вопросов у депутатов вызвало предложение о снижении ставки корпоративного подоходного налога в обрабатывающей промышленности с 20 % до 10 %. Депутаты обратили внимание на то, что такая мера приведёт к прямым потерям бюджета — порядка 94 млрд тенге уже в следующем году», сообщили на официальном сайте партии.
Льготу в 70 % от НДС для сельхозпроизводителей рекомендуют сохранить. В AMANAT считают, что полное освобождение от налога для аграриев плохо скажется на производстве.
«Что касается экспортёров аграрной продукции — возврат НДС, по мнению депутатов, должен производиться только по фактически уплаченным суммам», — подчеркнули в AMANAT.
Высказался и Берик Бейсенгалиев, в этот раз он предложил отказаться от зачёта налога на добычу полезных ископаемых на сжигаемый попутный газ исходя из его себестоимости. Вместо этого — следовать мировой практике и взимать налог исходя из мировых цен на газ.
«Убрать альтернативный налог на недропользование на истощающиеся нефтяные месторождения; налоговые льготы для переработчиков твёрдых полезных ископаемых», призвал депутат.
Такие меры, по заявлению руководителя рабочей группы, принесут в бюджет больше одного триллиона тенге. Правда, без указания периода.
По словам Берика Бейсенгалиева в комментарии наш сайт, депутаты предлагают поднять порог НДС до 80 и даже до 100 млн тенге. Но даже эти цифры — пока только заметки на полях черновика.
Для крупного бизнеса планируют пересмотреть налоговые льготы:
«Мы говорим: бизнес крупный, большой — ему эта поддержка не нужна. И мы, в принципе, готовы отказаться от этих льгот в пользу бюджета. То есть отменить льготы и пусть они платят полноценные налоги. По обрабатывающей промышленности — тоже хотим отдельно посмотреть сектор. Не так, чтобы всем подряд, потому что в обработке может быть и крупный бизнес, и так далее. Пытаемся оставить только мелкий бизнес, а остальное — отправить дальше на рассмотрение», подчеркнул Берик Бейсенгалиев.
Во всяком случае, он призывает не паниковать, разбираться детально, все изменения ещё только обсуждаются.
9 апреля — первое чтение, в 30-х числах — второе. Весь этот период поправки будут утверждать или пересматривать.
Читайте также: «Это этический выбор»: кого хотят освободить от налогов в Казахстане?
350 человек, которые участвуют в заседании каждый день, рассматривает порядка 1000 предложений. Депутаты провели уже 35 заседаний, а впереди ещё 20.
В это же время налоговые эксперты не ждут, когда пройдёт второе заседание, и обсуждают тревожащие вещи прямо сейчас.
Налог на роскошь
То, что есть в нынешнем проекте, безо всех тех поправок, которые вынесут на обсуждение в рамках налога на роскошь, работа слабая, считает эксперт Айдар Масатбаев:
«К вопросу налога на роскошь — он очень слабо проработан. Налоговые органы всегда ориентируются на налоговое поле внутри Казахстана, а оно, по сути, уже исчерпано. Давайте откровенно: после января 2022 года вся роскошь в стране была либо распродана, либо постепенно выводится за рубеж. Если бы опирались на иностранные активы, этот налог можно было бы реализовать гораздо эффективнее — даже в том виде, который сейчас предлагается. Но вместо полноценного налога на роскошь повышают ставки акцизов на дорогой алкоголь. Что ещё говорил вице-министр национальной экономики? Будет увеличен налог на транспорт и налог на имущество — если у гражданина больше трёх квартир, вводится повышающий коэффициент. Три квартиры суммируются и облагаются налогом по совокупной ставке, как за одно большое имущество. Я считаю это крайне неэффективным. Средний класс теперь называют богатыми. Но что такое три квартиры? Давайте честно — в этом нет ничего особенного. Это уровень среднего достатка. А если для государства это уже считается роскошью — ну, извините, это просто позор».
Интересно будет услышать, какие поправки внесут касательно этого пункта. Эксперт считает, что разумнее было бы применить дополнительные коэффициенты недвижимости, если у человека есть квартира в Казахстане и за рубежом.
«У него есть одна квартира за рубежом — неважно, в России, в Эмиратах, в Лондоне — пожалуйста, можно применять повышенную ставку налога на имущество, поправочный коэффициент, то есть платить в два раза больше. То же самое касается и жилой недвижимости, и машин за границей, и банковских счетов. Если у человека есть счёт за рубежом, средний годовой баланс которого превышает, скажем, 30 или 100 тысяч долларов — а именно: если в среднем за год сумма каждый день превышала этот порог — то можно применять повышающий коэффициент к налогу на имущество, например 1,5. Здесь возможны разные варианты. А если говорить о ситуации внутри Казахстана — я не думаю, что у нас остались какие-то значимые объекты роскоши», предлагает Масатбаев.
Где роскошь, там и льготы
Как уже было заявлено, крупный бизнес планируют лишить некоторых льгот. Однако есть вещи, которые на плечи казахстанце точно не лягут, о них говорил депутат Асхат Аймагамбетов, бывший министр образования и науки. Он перечислил «этические» товары и услуги, которые не станут обходиться дороже — например перевод с карты на карту.
О действующих преференциях для бизнеса — читайте здесь.
Айдар Масатбаев заметил, что было бы рационально пересмотреть положение МФЦА, Международный финансовый центр Астана даёт бизнесу очень много налоговых преимуществ, но вот отклик для казахстанской экономики не такой глобальный.
«По большому счёту, МФЦА нужно менять. Изначально он создавался как механизм, через который проназарбаевские капиталы могли свободно работать в Казахстане и выводиться за рубеж без налогов. При этом никакой системы контроля за злоупотреблениями нет. Было бы логично привязать применение льгот к отсутствию таких злоупотреблений, но сейчас такой нормы не предусмотрено. Поэтому вряд ли что-то будут менять — всё зависит от того, как они оценивают инвестиционную привлекательность центра. В МФЦА по-прежнему считают, что он должен быть „воротами“ в Казахстан и Центральную Азию, с особыми правилами, своим гражданским судом, с гарантиями для инвесторов. И трогать это никто не собирается», говорит эксперт.
Сейчас, поясняет Масатбаев, если компания из МФЦА получает дивиденды, она не платит налог в Казахстане, а при дальнейшей выплате также не удерживает налог у источника. В результате миллионы проходят через страну, не оставляя в ней ни тенге. Именно поэтому он считает МФЦА «священной коровой» — никто не хочет пересматривать налоговые преференции, несмотря на очевидные злоупотребления и потери для бюджета.
Бизнесу затянуть пояса?
До первого чтения говорится, что специальный налоговый режим порядка 4 % будет применяться только к 40 видам собственности и только в формате B2C (отношения бизнес-клиент).
Берик Бейсенгалиев поспешил заверить, что всё не так страшно.
«То такое B2C? Например, есть магазин А, есть магазин Б — оба работают с населением, торгуют. Оба находятся в юрисдикции специального налогового режима. И они могут спокойно работать между собой — никто им это не запрещал. То есть компания в B2C-сегменте может спокойно работать с другой такой же компанией в рамках спецрежима. Другой вопрос — если компания из B2C работает с бизнесом, который на общеустановленном режиме. Тогда, конечно, возникает нюанс с НДС: зачёт не проходит, и вот здесь уже есть разница», сказал он.
Поэтому многие, когда услышали про изменения, испугались. Но на деле всё не так страшно, как некоторые эксперты это обрисовали. Они начали сгущать краски, и народ заволновался. А на самом деле — это просто вопрос разъяснений и понимания.
Карательное налогообложение и единство закона
Ужасающей налоговой нормой, которую стоит исключить первой, Масатбаев назвал ту, которая исключает любое противоречащее Налоговому кодексу законодательство. С середины 2021 года в Казахстане действует Административно-процедурный процессуальный кодекс (АППК), основанный на европейских стандартах и ориентированный на защиту прав граждан в спорах с государством.
Кодекс ввёл принцип активной роли суда, когда судья сам ищет истину, особенно если налоговый орган этого не сделал. Документ закрепил принципы доверия и единства административных процедур, что, по словам эксперта, должно было положить конец практике, когда разные инспекторы по-разному трактуют одни и те же ситуации с одними и теми же налогоплательщиками.
По предположению Айдара Масатбаева, применение АППК явно не устраивает налоговые органы, так как подрывает устоявшиеся схемы, не требующие глубокого анализа. Если раньше в делах с «неблагонадёжными поставщиками» почти всегда доначисляли налоги, то теперь суды чаще встают на сторону бизнеса. Теперь появится тревожная норма в восьмой статье нового Налогового кодекса и Таможенного кодекса, где, хоть и косвенно, утверждается, что нормы других законов, включая АППК, не применяются, если они противоречат принципам налогообложения.
По действующему Налоговому кодексу в Казахстане налоговики могут проверять малый и средний бизнес только в течение трёх лет. Например, если вы вели бизнес в 2021 году, то налоговая может проверить этот год максимум до конца 2024 года. Если они не успели — всё, срок вышел, и начислить налоги за 2021 уже нельзя.
Но в новом проекте закона предлагают взять норму из российского законодательства. Там логика другая: если налоговая начала проверку до окончания срока, но не успела её закончить, срок «замораживается» и будет идти до тех пор, пока они не завершат проверку.
То есть, допустим, налоговая пришла к вам 31 декабря 2024 года — буквально в последний день перед истечением срока — и начала проверку. В таком случае срок проверки за 2021 год продлевается, и налоговая может спокойно продолжать работу в 2025 году и доначислять налоги, как будто срок не закончился.
«Подобная норма — это прямая попытка переложить ответственность с налогового органа на бизнес. Если налоговая в Казахстане не успевает за три года проверить и доначислить — это её проблема, это вопрос эффективности самого аппарата. Не стоит сравнивать с российской действительностью, где другое количество населения, другие расстояния, другая логистика. Казахстан — это совсем иная структура. И это как раз пример того, как бессмысленно копировать далеко не самые удачные нормы у соседей, причём без внятных объяснений, зачем это вообще нужно», считает эксперт.
Идём в сырьевое прошлое
Айдарбек Ходжаназаров, руководитель фракции Respublica, в свою очередь высказался о том, что будет, если у обрабатывающей промышленности заберут льготный корпоративный подоходный налог (КПН).
«Если одобрят предложение депутатов по исключению льготной ставки на корпоративный подоходный налог для обрабатывающей промышленности, то Казахстан рискует окончательно утратить шансы на индустриализацию. Это не просто изменение налоговой ставки — это стратегическая ошибка, которая ударит по производству, инвестициям и экспортному потенциалу страны. Мы говорим о развитии экономики, но одновременно предлагаем меры, которые убьют её реальный сектор. Как можно всерьёз обсуждать индустриализацию и привлечение инвестиций, если первым шагом будет удвоение налоговой нагрузки на тех, кто ещё пытается что-то производить?»заявил Ходжаназаров.
По его мнению, у производителей тогда будет два выбора: или уходить в тень, или закрываться:
«Это не „жирующий“ сектор, как могут подумать некоторые. Это отрасль, которая уже сейчас работает на грани возможностей. Если её добить налогами, мы просто останемся страной сырья и импорта. Это билет в сырьевое прошлое. Повышение КПН приведёт к уходу капитала, снижению инвестиций, массовому закрытию предприятий и потере рабочих мест. В регионах, где промышленность — единственный источник занятости, последствия будут катастрофическими».
Преференция в уплате КПН в размере 10 % даёт шанс на будущее, но требования в 20 % — дорога в сырьевой тупик.
Стукачество как черта добропорядочного гражданина
Налоговый эксперт Жанар Сулейменова в своём инстаграме рассматривает острые налоговые нормы, на которые сейчас мало кто обращает внимание, например — так называемое стукачество.
«Одно из новшеств нового Налогового кодекса РК — узаконенное „стукачество“. Теперь любой гражданин, предоставив фото, видео или скриншот о неофициальной продаже товара, может получить 2 МРП», рассказала эксперт.
За один скриншот — восемь тысяч тенге; увы, найдутся те, кто на этом решит заработать.
По мнению эксперта, большинство норм этого документа убивают любой стимул к предпринимательской деятельности граждан. Все пойдут в тень.
Сулейменова прямо говорит, что если всё останется так, как написано сейчас, то комитет государственных доходов (КМГ) приравняется к правоохранительным органам:
«У меня вопрос. Все собранные деньги от налога на добавленную стоимость пойдут на содержание наших налоговиков и нашей налоговой службы и таможенной службы? И вообще это огромнейший вопрос коррупции».
Банковская тайна, все вопросы доходов перестают быть частными
«Представлять в течение трёх рабочих дней со дня получения запроса налогового органа сведения о наличии банковских счетов, вкладов (депозитов) и их номерах, об остатках денежных средств (драгоценных металлов) на счетах, вкладах (депозитах) и движении денег на этих счетах, вкладах (депозитах), а также сведения об остатках электронных денежных средств и о переводах и движениях электронных денежных средств:
— по лицам, по которым системой управления рисками выявлены нарушения;
— по лицам, в отношении которых осуществляется налоговое администрирование», — приводит Сулейменова одну из поправок.
Да здравствуют бумажные деньги и депозиты под матрасом.
Мы выслушали только часть экспертов, не посетили 35 заседаний, где принимали участи 350 государственных деятелей, и не знаем, что 9 апреля останется, а от чего все единогласно откажутся. Сможет ли этот документ стать помощью экономике не за счёт «затянутых поясов» самых простых её участников? Останется ли за каждым гражданином право на защиту и тайну, смогут ли ограничить власть налоговых комитетов? Все эти вопросы станут известны в течение апреля и окажут длительное, необратимое влияние на всех граждан Казахстана. Редакция будет следить и рассказывать обо всех значительных переменах.